Обыкновенные садисты
21 сентября 2017 21:59
Хорошо сидеть в теплом кабинете и делать вид, что тебя это не касается.
Можно даже заткнуть уши и закрыть глаза, и это помогает на время. Но потом ты вспоминаешь известную мысль: Бойся равнодушных! Это с их молчаливого согласия совершается всё зло на земле!
Не имею привычки расспрашивать своих доверителей о жизни за колючей проволокой – не очень хочется бередить чужие раны. Но в этот раз попросил у собеседника разрешения записать его откровения. Его рассказ привожу с незначительными сокращениями:
- У меня была возможность общаться сразу с осужденными из многих колоний. Это был житейский между собой разговор, он у меня, почему-то, вызывал интерес. А там больше разговаривать не о чём.
- Сам то ты подвергался насилию.
Мне удалось обойтись.
- Скажи, пожалуйста, если тебе удалось избегать насилия, то кому не удаётся избегать его. Расскажи с самого начала, с того момента как человек приходит в колонию. Может это редкий случай.
Я когда туда попал лет пять назад, это не во всех колониях происходило. В некоторых буквально. Это было в Омске, в Омской области. Раньше в 2012-13 году в колониях было более-менее спокойно, не избивали, не заставляли, ничего не было, но потом стали происходить перемены, начали ломать лагеря.
- А что это такое.
Короче, чтобы люди становились морально уничтоженными. Просто и морально и физически уничтожены. Кто-то не выдерживает этих физических пыток. Начали с адаптации, с карантинов. Сделали закрытые карантины, по заезду это абсолютно во всех колониях, не считая, допустим, на десятой, на одиннадцатой, там как-то более-менее смягчённо к этому относятся. На 11 ИК (больница – АБ) там вообще нет ни карантина, ни адаптации. Но там за малейшую провинность можно палкой выхватить. Не палкой, а как веслом, приблизительно на лодках деревянных, как бита, расплющенная с двух сторон. Покурил не там или бычок не там кинул, не поздоровался, не встал, когда сотрудник вошёл. Но это как бы закон такой есть – это нарушение. Но это нарушение должно в письменном виде проявляться, а не физически.
- Хорошо, это про нарушение порядка в колонии, а другие элементы издевательства они есть в колониях, в чём они проявляются.
Они есть абсолютно во всех колониях. Особенно самая жестокая колония это сейчас третья стала. Поскольку раньше там были воровские понятия. Ну, какие, воровские понятия – наркоманы там себе навыдумали и начали уничтожать всех. Человек туда заезжает, он должен безоговорочно, только выходит из автозека, должен безоговорочно сказать доклад, причём орать, за малейшее шевеление будет наказан.
- А кто там этого требует.
Все там приходят встречать этап: отделы безопасности, оперативный отдел, толпой большая часть сотрудников администрации. Там уже присутствует и спецотдел, и женщины на это смотрят, спокойно на это реагируют.
Из автозака выходят человек десять. Должен сесть на колени, руки за голову и должен орать и не шевелиться. Чуть пошевелил головой, могут увести и что угодно сделать, избить. Потом дальше корпус 90, побежали. Начинают раздевать. Причём раздевать и обыскивать, причём это всё с издевательствами, раздевают догола. Обыскивают так, что всё ломается, выкидывается и у людей не остаётся ничего личного. Растаптывается, режется. Если что-то не так пошевелился, не так сделал, сразу начинают забивать. Прямо при всех, либо уводят куда-нибудь. Потом в душ по – быстрому. Накормили. Попробуй больше минуты поесть всё, буквально любая мелочь – это трагедия.
Потом все проходят через комнату смерти.
- Что это за комната такая.
Ну, это такая небольшая комнатка, там сделан ремонт в устрашающем виде, как раньше примерно такие были в КПЗ, старинного образца, стены покрашены в серый цвет, висит лампочка старого образца.
- Сейчас про какую колонию говоришь.
Про третью. Окошко с десятью решётками, очень маленькое. Там находится человек пять сотрудников, кто с дубинами, кто с электрошокерами, у них есть ещё мода на дубины наматывать пакеты целлофановые, чтобы поменьше оставалось синяков.
И вот по одному туда заводят, вернее не заводят, а закидывают или забегают туда зеки и каждый норовит ударить, орут всяко, морально унижают. Каждый проходит через эту комнату. А потом его выкидывают. Я слышал, что там стелят матрац, но мне кажется он не помогает.
- Для чего он там нужен.
Наверное, чтоб не убился никто насмерть. Чтобы не упал, чтобы прокуратура всякая не расследовала. Чтобы не было следов побоев.
- Дальше что там ещё практикуют.
Если человек там… практически все гадят под себя в этой комнате. Все сто процентов. То есть кто обос…тся, кто обоср…тся. Человек теряет сознание, они его электрошокером приводят в себя. Вот так это всё выглядят.
В карантине на протяжении месяца стоят, рассказывают правила. Вот я недавно, как сейчас помню, разговаривал с одним парнишкой, лет ему примерно 19-20, он приехал с этой колонии. Вот он рассказывал, он приехал туда карантином. Их спрашивают у всех, кто курить хочет. Он взял и вызвался. Ему говорят, ну иди сюда, сейчас пойдём покурим, всё нормально будет. Увели в какое то помещение, дали сигарету, но ему показалось странным, что зажигалку зажгли человека три. Он испугался, я не буду курить. Кури, всё нормально будет. Как только он покурил, ему ударили палкой жёстко прям по затылку. Он сигарету потерял, но сознание не потерял. Он говорит, что это было. Отвечают, что это он спайса покурил, от него такой толчок. Смеются, издеваются. Опять дают сигарету, кури, эта нормальная. Он затянулся, и со второго удара они его вырубили. В этот раз он потерял сознание. Бьют в основном по затылку.
В качестве доказательств слов, в карантине у всех опухшие головы сзади, они все отбиты там, как вторая голова вырастает, опухшие ноги абсолютно у всех. Потому что пока человек находится в карантине, его заставляют целый день приседать. По тысяче, по две раз. Стоят, учат правила, голова вверх. Если чуть пошевельнулся рукой или ногой, стоят часами, там специально есть и зеки, работающие на администрацию, и администрация, но в основном следят зеки и докладываю администрации, а уже администрация начинает издеваться: отдел безопасности, оперативники, инспектора, кто на смене, кто свободен. Вот если кто-то пошевелил рукой или ногой, хоть моргнул не так, начинают приседать по тысяче – две раз, все вместе одновременно. Я даже видел людей у которых отказывают ноги. Он потом инвалид. Вот он ходит и у него ноги что-то как с нервами, ноги заплетаются до конца жизни после таких вот пыток, как это назвать я даже не знаю.
Можно даже подъехать к третьей колонии, к седьмой колонии, да к любой колонии, к восьмой, я даже слышал, что к женской колонии на Морозовке подъехать, там слышно как бабы орут. Это абсолютно во всех лагерях. Их заставляют орать во весь голос песни, орать доклад, орать «разрешите», «здравствуйте».
Потом после карантина попадают в адаптацию. Там сидят до того момента, пока кого-нибудь не заберут на работу с промки, кто месяц, кто два, кто три. Это отдельный отряд закрытого типа. Там также занимаются, приседают, отжимаются. Там разрешают раз-два в день покурить. Раз-два в день чаю попить. Вот я даже видел как закапывают и откапывают плиту бетонную, которую краны поднимают. Вот они её целый день закапывают и откапывают. Просто закапывают и откапывают.
- А куда закапывают, как они её туда погружают.
Откапывают яму. Берут толпой там ломами плиту, как угодно, короче, считает администрация это их проблемы, как они её будут откапывать и закапывать. В общем, делают всё, что скажут.
От этого всего человек, как мне кажется, становится моральным уродом. Во первых мало кто, буквально единицы адаптируются к свободе, поскольку у них в башке это сидит до конца жизни. Во-вторых, большая часть заезжает потом по жестоким убийствам. Это одни те же с большими сроками приезжают назад. Вот он вышел, кто-то даже месяца на свободе не проводит. Но потому, что может злость какая-то там, в душе таится.
- Если человек ведёт себя в соответствии с правилами, как относится администрация, есть гарантия, что он выйдет оттуда здоровым. Какой это контингент. Может так относятся к явным нарушителям, избирательно.
В карантине, в адаптации всё без разницы. Всех подряд глушат. После таких пыток мало у кого возникает желание сказать что-то против. Или как-то нарушить там.
Есть изоляторы во всех колониях. Там человек стоит на одном квадрате, не может шевелиться. Целый день стоит и рассказывает правила. Не рассказывает, а орёт. Оттуда все выходят с особым голосом.
- Если он не будет это орать.
Его будут бить, пока он не начнёт орать.
- Почему не жалуются.
Боятся.
- Но письма то доходят в прокуратуру, другие инстанции, то чего бояться то.
Но если там уничтожают из-за каких то неправильно повешанных носков или за не поздоровался, то что будет с человеком, если вздумает написать жалобу, его умертвят да и всё. И какой смысл жаловаться в прокуратуру, если они в хороших отношениях с администрацией. Это с виду там они ходят с проверкой. На самом деле они знают всё.
- А от кого зависит, чтобы этого всего не было. К кому-то внутри администрации можно апеллировать, что так делать нельзя.
Нет. Я думаю, что это даже не в Омске надо апеллировать. Потому что в Омске все всё знают.
- А кто может восстановить порядок, говорят же - каков поп, таков приход.
Я даже не знаю. В курсе и начальник и управление. В курсе и прокуратура. Это всё негласно.
- А если побили человека. Он что не может обратиться куда-нибудь к врачу в колонии, их же осматривают, не фиксируют что ли.
Да ничего там никто не фиксирует. Вот опухшие ноги…опухшая голова…мало ли отчего она опухшая. Никто не фиксирует это как побои. Если в колонии избивают, то они стараются избить так, чтобы не оставалось следов.
- Какой там контингент, кого не трогают, кто пользуется благосклонностью администрации.
Да основная масса бомжи, наркоманы, кто там может сидеть.
- А если туда попадёт человек образованный, статусный, бывший руководитель. Его эта участь может миновать.
Конечно.
- А по каким причинам.
Он уедет сразу на больницу и его никто не будет трогать. Они сами понимают, кто и куда едет.
- Когда этап приходит, откуда рядовые сотрудники знают, что некто Иван Иванович пользовался авторитетом на воле. Он же вместе со всеми приезжает?
Таких нет, о которых неизвестно. Он ещё не пришел, а они будут знать, кто едет. Они как правило по этапу не едут. Они сразу на больницу попадают. Вот, например, сидел Шишов в обычной палате, но над ним вряд ли кто издевался, он и так плохо себя чувствовал.
- Итак, ты считаешь, что какие-то привилегии у более образованных, более богатых есть там в колонии.
Их просто не трогают. Конечно, не трогают, потому что у них есть возможности нанять адвокатов хороших, и самим жалобу грамотную написать. Они знают много кого в городе, не только в городе, но выше.
- Можешь самих сотрудников охарактеризовать. Насколько там много людей порядочных, слабых, негодяев, интеллигентных, совестливых.
Абсолютно разные. Есть и те, кто любит издеваться над людьми, докопаться до чего-нибудь, есть те, что сами по себе, лишь бы деньги платили. Абсолютно разные. Есть и те, кто десятилетиями работают и не потеряли человеческий облик.
